амдам (Хамдамов) Улугбек Абдувахобович, прозаик, поэт, литературовед, переводчик. Родился 24 апреля 1968 года в семье столяра в Юкори Равватской махалле Мархаматского района Андижанской области Узбекистана. Закончил филологический факультет Ташкентского государственного университета, аспирантуру при факультете узбекской филологии Национального университета Республики Узбекистан. Автор нескольких романов, сборников стихов, множества научных исследований. Живет в Ташкенте.
Я очень люблю природу, потому что родился и вырос в кишлаке. И когда я покупал дом в городе, то я хотел, чтобы он находился в живописном местечке, где зелено, много деревьев, подальше от машин, людей. Найдя такое место, я купил себе подходящий домик. А потом… а что я мог потом? Начал жить как все…
Жить по-нашему, значит — работа… потом — дом… домашние заботы, хлопоты, проблемы детей… Так уж заведено. Говорят, это судьба, но всякий по-своему понимает это выражение. Это как клеймо — если приклеилось на лоб, то все — баста, до самой могилы будешь с ним жить… «Нельзя ли изменить судьбу?» — такие мысли приходили мне не однажды, каждый божий день, и это правда. Но… как видите, все снова — как всегда, как всегда — у каждого свое.
Судьба могущественна — всем ли это понятно, а еще таинственна и волшебна! Она предопределена Им как род, тело, цвет кожи. Ведь если ты Эшмат, как ты сможешь стать Тошматом? Вы хотите сказать, посредством пластиче-ской операции? Это очень частный разговор. На худой конец, даже если изменить внешность, то внутреннее содержание останется прежним. В душе всегда тот же: если Эшмат, то Эшмат, если Тошмат, то Тошмат! Не верите? Тогда слушайте. Если позволите, то расскажу кое-что из своей жизни…
Когда-то я твердо решил изменить если не свою судьбу, то хотя бы одну ее линию. Потому что я устал от своей жизни, от той, которая была, очень-очень устал. Она была похожа на строгого и безжалостного хозяина, который неустанно следил за мной и бесконечно выдавал сложные задания. Мне казалось, что у него и плетка была, с которой капала кровь. Это было не по мне. «Ладно, — думал я, — ладно, пусть бы он записал мне все задания и потом не вмешивался, а я все, без исключения, выполню. Но чтобы вот так стоять над душой, словно я в чем-то провинился, сердито смотреть, ругать, кричать, хлестать, ворчать… мне надоело…»
Десять лет жил я с такими мыслями и чтоб мне не жить, если за это время я отредактировал хоть одну линию своей судьбы. Не то чтобы не хотел, хотел, но желание оставалось только желанием. Вот так и жил: с работы домой, из дома на работу — сновал, как ткацкий челнок, и в один из дней, как две капли похожих один на другой, знаете, с чем я повстречался лицом к лицу? С рекой!
«Что реке в городе делать?» — можете возразить вы, но скажу, вы опоздали, мне это в голову пришло раньше. (Потом моей жене.) Пришло… но что делать, эти воды хоть и назывались анхором, но были такими полными, красивыми и быстрыми, что чуточку повысив ранг, я назвал бы их рекой. От меня что убудет?.. Да, как только увидел я этот канал, тотчас у меня вылетело: РЕКА! Вот так я и стал называть его рекой.
— Неподалеку от нашего дома река есть, а?! — спросил я в тот же день жену. Она с удивлением долго и пристально смотрела на меня. — Да, — сказал я, смутившись, — что так удивленно смотришь?..
Супруга, молча подойдя ко мне, положила руку на мой лоб. И не сразу ответила на мой вопрос. Наоборот, начала говорить совсем о другом:
— Вы должны были пойти на родительское собрание к сыну — не пошли, классный руководитель звонила, я готова была от стыда сквозь землю провалиться. Очень просила, бедняга…
— А-а-а! — воскликнул я, открыв рот. — Бес попутал, на самом деле из головы вылетело!
— А в прошлый раз вы поставили свою дочь в неловкое положение, так долго заставили их с подругой вас ждать. Сегодня — река… Какая река? Тот грязный арык в начале улицы, в котором вода еле-еле сочится, вы рекой называете? Нет, тогда вас точно бес попутал!..
Я промолчал. Потому что, если подумать, жена моя на все сто процентов права. Дело даже не в реке, потому что она реку, как и я, не видела раньше. Арык!.. Почему-то я не мог припомнить. Может и есть. Из-за того, что я слишком занят, я забываю то одно, то другое. Мне кажется, это не рассеянность. Мои мысли слишком заняты всякого рода мелкими делами! В последнее время я сделал привычкой записывать их на клочке бумаги и носить его с собой, как слепой палку. По-другому никак не получается. Я не успеваю все выполнить. Не верите, вот один список. Вчера вечером составил, читайте: 1) Собачку на дверной замок! 2) Свадебный подарок на свадьбу Сарвара. 3) По дороге электрочайник на работу (вчера сгорел). 4) Компьютер сына отвезти мастеру. 5) Заплатить за электр. 6) Справку из поликлиники (дочь не ходит на физкультуру). 7) Базар [1] (картошка, лук, морковь, мясо, хлеб, масло…). 8) Подкачать шины на машине. 9) Справиться о здоровье родственников с Юнусабада [2] (их дедушка умер). 10) Старичка соседа отвезти к лекарю на Карасу [3] (уж очень просил он). 11) Пойти на гап [4]
Этот список — только на сегодня, обратите внимание. На завтрашний день я составлю новый. Исключив законченные дела, оставшиеся я внесу в новый список. Но сколько ни пиши — срочных дел не уменьшается. И список растет изо дня в день, не сокращаясь ни на йоту. Однако в претензиях жены есть правда: разве может забыть отец дела, связанные с единственным сыном и единственной дочерью. Ладно, родительское собрание, но забыть о дочери с подругой, которые ждали меня напротив Алайского базара[5] — это совсем никуда не годится. Как вспомню, до сих пор не по себе. Что и говорить. Но их не было в списке. Поэтому я и забыл. Если бы жена накануне напомнила, я бы включил под номером пять или десять, вот тогда было бы все в порядке. Сегодня человек, как машина, например, как компьютер. Что задумал, зафиксировал в уме или на бумаге — этим и будет занят. Мне так кажется… часто.
В списке — не основные дела, а второстепенные, дополнительные, выполняемые по ходу других. Главное дело — оно другое. Утром в 9.00, как только я прихожу на работу, прячу этот список в карман. Потому что работа для сотрудника — священная обязанность. Нельзя смешивать с ней домашние, личные дела, знакомых, друзей и прочие мелочи. Настало время 18.00 — пожалуйста — кончай работу и доставай свою бумажку. И, пожалуйте, суета сует! У меня еще и на телефоне есть напоминания. Как только оторву глаза от списка, тут же «пилик-пилик», и на экране высвечиваются краткие записи того, что необходимо сделать. Например, «мет. 21.00», значит, в 21.00 надо быть у метро. Потому что мой одноклассник уезжает на заработки, его надо проводить. «Нот. 18.20» — это значит, надо быть в 18.20 у нотариуса, потому что есть дела, связанные с документами на машину и так далее.
В тот день, окончательно завершив все дела на работе и по списку, я возвращался домой. Вдруг моя машина отяжелела и накренилась на бок. Сразу понял: шина проколота. Остановился — точно, так и есть. Вытащил запаску. Заменил. А испорченное колесо положил в багажник. Завтра надо отвезти чтобы починили, значит, в список его надо включить первым. Хотел взять бумагу и карандаш, чтобы сразу, не откладывая, записать, вижу — руки черные, перепачканные. И пластмассовая бутылка с водой, которая всегда при мне в машине, куда-то запропастилась. Оглянулся по сторонам, и… хотите верьте, хотите нет, увидел воду, величаво текущую совсем рядом со мной! Удивительно! Изумлению моему не было границ. Ведь я жил в ста шагах. «Неужели столько времени?!» — повторял я, как попугай. На самом деле, столько времени я не видел ее! Она текла полноводно, извиваясь так плавно-плавно, кокетливо-жеманно, что слов не найти описать ее. Я же любитель природы! Грош цена моей любви, если я столько времени не замечал этого. Кому сказать — наверняка не поверят. Но это правда, почти десять лет я не замечал, что около моего дома течет анхор, и только сейчас впервые увидел его!
Жизнеутверждающую тайну воды знает лишь тот, кто томился жаждой. Все мое существо во мгновение ока превратилось в жажду сердца, и я бросился к берегу анхора. Внезапно лицо, руки, тело ощутили успокаивающую прохладу воды, «ох!» непроизвольно вырвалось у меня. Наклонившись, я пригоршнями черпал и разбрызгивал воду из плавно текущегоанхора. Лучи заходящего солнца смешивались с каплями воды, окрашивая их в разные цвета, в один миг создав яркую радугу, я опьянел от счастья, у меня закружилась голова. Словно на мгновение я вновь превратился в маленького мальчика. Погрузился в цветной мир детства. Я чувствовал, величавая и спокойная, но в недрах сильная и бурливая вода словно смывала с моего сердца боль, и мне захотелось кричать как безумному. Это так. Ибо повседневные заботы, переполнив мое сердце, стали болью и состарили меня. А анхор поставил этому точку, да! В движении воды я увидел отражение своего детства. Да, лик своего детства! Счастью и радости не было предела. Я забыл о времени. Остался у воды. Гляжу на нее, и почему-то на самом донышке сердца рождаются мысли о приходе в этот бренный мир и о конце, никогда ранее меня не посещавшие. Размышляя об этом, я понял, какими мелкими, несерьезными, неважными были все мои дела, и забеспокоился, не находя себе места. Я был обижен на себя, на дела, на судьбу. В моей душе проснулось желание жить по-другому, по-другому работать, все-все в жизни изменить. Я слушал мелодию текущей воды и понимал, что это песня о мире и человеке. В этой песне есть все о человеке. Я не хотел уходить от воды, мне захотелось броситься в ее объятия. Я знал, если я так поступлю, омою все свое существо всеочищающей водой — я стану другим человеком. Без этого мои мысли об обновлении — чепуха, бред…
Сначала я решительно снял рубашку, но когда уже собирался стянуть майку, меня остановила своим вызывающе резким звуком неожиданно сработавшая сигнализация. Одновременно раздался свисток, и над ухом прозвучал громкий голос: «Ваша машина?» — строгий голос продолжал: «Вы что, здесь купаться хотите? Вы в своем уме? Нельзя!!!»
Я, натянув майку, накинул на плечи рубашку и волей-неволей отошел от воды. Не понимая в чем дело, я недоумевал, нерешительно стоя у воды.
— А ну-ка, предъявите документы!
Я подошел к машине, вынул документы и подал их инспектору ГАИ.
— Что я нарушил, командир? — спросил я, собравшись с мыслями.
— У вас серьезное нарушение, — сказал инспектор, посмотрев документы. — Здесь остановка запрещена, будто сами не знаете! Да еще купаетесь в запрещенном месте, — иронично усмехнулся, глядя на меня, инспектор.
— Второе в вашу компетенцию не входит. Это вас совершенно не касается. К тому же у меня не было намерения купаться, я и не купался. Не придумывайте! — стал закипать я.
— Ах, так! — инспектор вытащил из сумки чистый бланк и стал что-то писать. — Вам и первого будет достаточно.
Так я остался без водительского талона. До этого у меня забрали права. Теперь еще это. Все плохо. Придется заново сдавать экзамен. Неуважительные и грубые слова инспектора: «Садитесь в машину и уезжайте отсюда!» — переполнили чашу терпения. От былого настроения не осталось и следа. Мне даже захотелось подраться с инспектором, не потому, что он забрал талон, а за последние его дерзкие слова. Захотелось, но стало стыдно. Ну что это, взрослый человек, к тому же нарушил правила, что еще?..
С надтреснутой, как выпавший из рук арбуз, душой я сел в машину и дал газу…
* * *
Не прошло и трех дней, как почувствовалось отсутствие машины. В руках у меня опять список, о котором вы знаете, мозги заняты работой, всякими проблемами, но нет основного средства, которое помогало их решить — тягача, помощника нет. Не замедлили сказаться последствия. Не прошло и недели, список увеличился вдвое. Жена недовольна, сам нервничаю… но что поделать — не успеваю. Быт — это гроб, не зря говорят. Нас всего четверо маленьких, как цыплята, но желаниям и потребностям нет конца: на праздник всем учителям надо купить подарки; детей необходимо отвезти на базар и приодеть к празднику; приближается день рождения мамы — в прошлом году не смог поехать, в этот раз нельзя отложить; дома жена больная — нужно завезти документы на ее работу, затем к себе на работу; работа… потом в аптеку за лекарствами… если посчитать, голова кругом, в глазах темно. Временами я начинаю ненавидеть реку. Ведь из-за нее столько проблем на мою больную голову! Если бы не очарование реки, не увлекся бы, да, не увлекся! Хоть и с трудом, но справлялся же я. Все дела делал, успевал. Все были благодарны мне — родители, жена, друзья-приятели, окружающие и множество далеких и близких людей. Повстречал реку, и все пошло наперекосяк, да!..
* * *
Скоро внешние жизненные проблемы переселились внутрь: я стал видеть нелепые сны. Особенно резкий звук инспекторского свистка буравил мой мозг, как сверло. Поэтому и во сне, и наяву я стал осторожным. Наяву-то ладно, но во сне… вот что было странно. Ведь и бедняк, и богач не властны перед сном, все равны, я это знал. А я… Что делать, будто мне наяву недостаточно, я и во сне пугаюсь: потому что мне снится река, мне хочется подойти к берегу. А когда подхожу… самое странное происходит: откуда-то слышится звук свистка, и я в холодном поту открываю глаза. И уже не могу сомкнуть глаз до рассвета. Днем стараюсь много и увлеченно работать, сделать как можно больше. Потому что сильно устав, я засыпаю уже без сновидений. Но хорошо, что в этом мире всему есть предел. Часто бывает, что работы невпроворот. В такие моменты я серьезно задумываюсь: для чего человек приходит в этот мир, для чего живет, для чего мучается? — и не нахожу ответа. Потому что везде и во всем лишь мучительный, никогда не кончаемый труд. Труд прославляет человека! Разумный человек никогда, ни в какие времена в этом не сомневался. Но труд труду рознь. Вот об этом я много думаю. Непрерывно ломаю голову о ежедневную суету современного человека. Какой он создал мир вокруг себя, а потом сам превратился в его раба! Если нужны аллегории, скажу: современный человек решил построить себе дом, чтобы жить в нем припеваючи, но не может никак его закончить. Так всю жизнь он и занят постройкой этого дома: месит глину, делает кирпичи, штукатурит… эх-хе-е, есть ли этому конец? С одной стороны, строит, с другой — с такой же скоростью дом рушится. Словно когда-то заведомо, еще у истоков этой работы, все обдумав, кто-то решил: «Этот дом никогда не будет построен!» Но людям невдомек — не знают они, что строительству не будет конца, мучаются, стараются. Мне вспоминается миф о Сизифе. Вы тоже его помните. Ну, тот Сизиф, который напрасно все старался вкатить на вершину горы тяжелый камень, кто его не знает? Мне хочется объявить на весь мир: «В каждом из нас живет Сизиф, мы — Сизифы, каждый из нас!» Но эти мысли остаются при мне. Если заговорю об этом, знаю, что стану посмешищем для всех. Быть посмешищем — не трагедия, но я понимаю, что говорить об этом бесполезно. Что, я один понял сущность мира? Все знают, но никто не придает этому такого значения. Лучше бы я не останавливался около реки, не стоило останавливаться. Потому что у всех внутри всегда звучит свисток. Свисток предостерегает от того чтобы отвлекаться, свистит, чтобы быть как все, жить как все: чур, чуррр!..
* * *
Много воды утекло после событий, связанных с инспектором ГАИ. Я, кое-как сдав экзамен, получил водительские права. Жизнь моя вошла в обычное русло, я опять погрузился в океан своих дел и забот: у меня снова машина, в руках список, на плечах гражданский, сыновний, отцовский, супружеский, дружеский и другие долги, составляющие суть движения к познанию… Как я мог думать о реке, подойти к ней, отвлечься от дел? Однажды увлекшись, какие невзгоды пережил! Сколько времени я потерял, сколько проблем нажил, сколько мучались я и мои близкие! Зачем еще раз подвергать себя опасности? Река… сколько хлопот мне она доставила, и если я опять окажусь у ее берега, несомненно, мучений снова прибавится. Все это так, и я не подойду к ней, даже если по делам мимо проезжать буду — не остановлюсь.
Даже если захочу остановиться, то не смогу: вон, на каждом шагу, инспектор… О, Боже, в других местах их гораздо меньше. Что они все здесь собрались? На каждом шагу свистят и машут красной палочкой! В такой ситуации, даже если захочешь, остановиться около реки не сможешь: прогонят свистки и красные палочки.
Теперь, выходя из дому и возвращаясь, я поглядывал на реку: хотите верьте, хотите нет, но всегда на берегу было полно инспекторов, больше никого не было видно. «Поэтому я и не видел раньше реки, — понял я. — Потому что только красные палочки мелькали и заставляли сворачивать… кажется. О Боже-е-е, — говорю я с изумлением, — как я мог тогда остановиться, чтоб поменять колесо на машине, приблизиться к воде? Еще и посидеть на берегу, вымыть руки, побрызгать водой, увидеть радугу в лучах заходящего солнца и получить столько удовольствия. Интересно, где тогда были красные палочки? Куда запропастились бдительные инспектора? Почему не свистнули предупреждающе?»
Да ладно, что бы ни было, теперь мне нет дела ни до красных палочек, ни до реки. По мне, пусть даже закроют ту улицу. Сколько я страдал! Вся жизнь моя перевернулась. Главное, чтобы я мог приезжать и уезжать из дома, и все…
* * *
Прошли годы словно вода.
Я больше не отвлекался.
У меня машина, в руках список, в мыслях все взятые под контроль ответственные дела.
Я давно забыл о реке в центре города, рядом с моим домом.
Только… только однажды ночью все вознесенные молитвы рассыпались в прах… Однажды, выполнив все дела из длинного списка, ночью я увидел сон. В нем… в нем я снова повстречался с рекой…
И за ней никто не присматривал…
И она, переполненно вздымаясь, извиваясь, свободно катила свои воды…
И меня ждала она…
И я по ней соскучился!..
Торопясь, исполненный восторга, задыхаясь от волнения, я кинулся к ее берегу. Наклоняясь, пригоршнями жадно пил. Стал брызгать водой на листья деревьев. Снова появилась радуга: цветная — цветная!..
И она заполнила мир!..
И мир расцвел радугой…
И я невольно встал с места. Встал, и почему-то положив руку на грудь, вытащил лист бумаги. На листке был список завтрашних дел: дли–иииииииииинный!
И я бросил его в реку без сожаления…
И я себя почувствовал свободным от оков, вольной птицей!
Почувствовал мир, ощутил запах неба…
Горбатые волны реки унесли список. Не поглотили, нет! Они подержали его, покрутили, поиграли с ним как мячиком, поиздевались… Я не мог даже представить, что тяжелая ноша, мучившая и не оставлявшая меня всю жизнь в виде бесконечных дел, так легко станет игрушкой свободных волн, я был поражен.
И я опять положил руку на грудь. В руке появился свисток. Не задумываясь, я с силой швырнул его в воду. Ах, если бы вы испытали капельку того наслаждения, что испытал я! Боль и тяжесть в груди, тревоги, неприятности… все-все утекло вместе с этим проклятым свистком! Да, исчезло!!!
Я снова засунул руку за пазуху и вынул оттуда какие-то палочки. Посмотрев на них, я узнал. Они. Эти палочки — те красные палочки, которые предостерегали меня всю жизнь, не позволяя подойти к реке. Потом… знаете что? Машина!!! Да-да, моя машина! Она громоздилась у меня в душе.
Я выбросил ее в свободные волны… Все выбросил! Ничего не оставив, выбросил.
Все вытащил и выбросил в воду, все, что мешало мне встречаться, общаться с рекой!..
И все это стало игрушкой волн.
Снова я засунул руку за пазуху, но там было пусто.
И я почувствовал облегчение…
Передо мной осталась река — великая река со своей неповторимой мелодией!..
И в этот миг я… проснулся…
Проснулся и почему-то торопливо засунул руку за пазуху…
[1] Базар — рынок.
[2] Юнусабад — микрорайон в Ташкенте.
[3] Карасу — микрорайон в Ташкенте.
[4] Гап — застолье друзей.
[5] Алайский базар — рынок в Ташкенте.